Из пятидесяти пяти - тридцать лет отсидки,
Вот кумекай да смекай, в чем твоя лафа.
В голенище сапога - набраная финка,
И блатной авторитет жив еще пока.
Но мы ж его учили, мы ж его просили:
'Уходи в завязку, Коля, Коля, ты уже дедок.
У тебя же просто не осталось творческого роста,
И погоришь по мелочи ты, Коля-Огонек.
Но Коля с детства строгий, Коля двинул ноги
По центральной площади, где большой вокзал.
И в мужском сортире импортный мобильник,
Просто вынув набраную финку, взял и отобрал.
Но мы ж его учили, мы ж его просили:
'Уходи в завязку, Коля, Коля, ты уже дедок.
У тебя же просто не осталось творческого роста,
И погоришь по мелочи ты, Коля-Огонек.
Не сфартило Коле мобильнуть на волю -
Выперлась с каптерки вдруг бабулька - божий василек.
С шайкою и шваброй, и с больной подагрой,
Но бабка смело засвистела в ментовской свисток.
Но мы ж его учили, мы ж его просили:
'Уходи в завязку, Коля, Коля, ты уже дедок.
У тебя же просто не осталось творческого роста,
И погоришь по мелочи ты, Коля-Огонек.
ПМГ, наручники, ноют ноги-рученьки,
АКМ к башке прижатый, холодит висок.
Понятые-дворники, потерпевший скромненький,
Так сгорел-пропал навеки Коля Огонек.
С ним недолго ботали ментовскими ботами,
И сгорел-пропал навеки Коля Огонек.
Но как мы говорили, как его просили:
'Уходи, уходи в завязку, Коля, Коля, ты уже дедок.
У тебя же просто не осталось творческого роста,'
И погорел на мелочи наш Коля-Огонек.
