Мы по уши в трусости и бессилии, от рождения старики,
Сидим в углу, как коты Базилио, напяливши темные очки,
На наших ушах оседает пыль, и ночь опускается на стекло,
Послушайте сказку, а может быль о том, чье терпение истекло.
Фига лежит в кармане последним оружием дураков.
Город пропал в тумане - мигнул огнями и был таков.
Но долго ль им собираться - компас, планшетка да борода -
Лишь детям да рудознатцам нужны изумрудные города.
Спец по сожженью ведьм к пустому глазу прижмет лорнет.
Спросит: "Зачем ты беден?" - и ты попробуй найди ответ,
Зачем над ползучей алчью сквозь анилиновые дожди
Бредет бородатый мальчик, несет радиометр на груди...
Скрипит деревянная нога, блестят оловянные глаза,
Забытого неба ожидает рука.
Святых с загаженной земли вперед ногами унесли -
Похоронили.
И солнца шар на хребет упал, и стала багровою тропа,
И двери хлопнули за спиной, как капкан.
И город фрегатом плывет в закат, надевши лохматые облака
На тонкие шпили.
Это ль не Казус белли - летучий домик, упавший вниз.
Совсем одряхлела Элли, у ней подагра и ревматизм.
Сгрызли до основанья крысы волшебные башмачки,
Но Морган идет к Гаване, глядит на небо из-под руки.
В тылу - веселье, стекло и камень, сети неоновых паутин,
Но ставшие звездными волками не знают обратного пути.
Им остается совсем немного - порвать обыденную муру,
Пригнать сверкающую пирогу к веселому порту Изумруд.
Скрипит деревянная нога, блестят оловянные глаза,
Забытого неба ожидает рука.
Святых с загаженной земли вперед ногами унесли -
Похоронили.
И солнца шар на хребет упал, и стала багровою тропа,
И двери хлопнули за спиной, как капкан.
И город фрегатом плывет в закат, надевши лохматые облака
На тонкие шпили.
Домик под черепицей, в окнах мутнеющая слюда.
Им некуда торопиться - они возвращаются навсегда.
Сверкающая пирога ищет мерцающий свой причал,
Эй, старый, где здесь дорога - та, что из желтого кирпича?
Им можно не торопиться - никто не помнит прощальных слов,
Лишь тучи Аустерлица кромсает небесное весло,
Внизу Изумрудный город - нагнись и на улицы урони
Сердце конквистадора в крови и ржавчине от брони...
Скрипит деревянная нога, блестят оловянные глаза,
Забытого неба ожидает рука.
Святых с загаженной земли вперед ногами унесли -
Похоронили.
И солнца шар на хребет упал, и стала багровою тропа,
И двери хлопнули за спиной, как капкан.
И город фрегатом плывет в закат, надевши лохматые облака
На тонкие шпили.
