Возле леса слышно стоны,
Буйный возглас вошь ядреный,
Неприличное рыданье,
Завыванье на мужчин,
Лепет женский, причитанья
И сплошные обзыванья
Вследствие гнусного обмана
Сплошь без видимых причин.
Нынче май, ну а в апреле
Беспробудное веселье, -
Маша втюрилась по уши,
Ночь гуляя напролет,
Но любимый и желанный
Предал их любовь обману -
Испарился с продавщицей,
А у Маши уж живот.
Маша всех мужчин ругала,
И тут женщин набежало -
Всех обманутых окрестных -
С животами и с детьми,
Вмиг наполнилась поляна
Жертв насилья и обмана,
Сколько ж можно издеваться
Над несчастными людьми!
С пня трухлявого орала
Та, что двойню нагуляла:
"Надо кончить с ними разом,
Чтобы знали, как бросать!
Бабы! Нам ли много надо? -
Кто бы шлеп с утра по заду,
Чтобы нам на день грядущий
Настроение поднять".
Только слезла с пня - как тут же
Две жены одного мужа
Клялись верности с зароком -
Мужиков не отбивать,
Поносили гнусным словом
И презрением суровым,
Но молчали проститутки -
Им на это наплевать!
Бабы скопом порешили:
"Мужиков мы так любили!
Хоть бы разик изменили -
Да охрипнем, если врем!"
Тут же разом все охрипли,
Кровь пошла без срока цикла, -
Даже мама-героиня не
Спаслась в знаменье том.
Все сипели и кряхтели,
Бабы мести захотели
И пошли толпою глупой
К Богу с жалобой большой,
Чтобы он мужей презренных
К ним поставил на колени,
А несчастных кротких женщин
Покровительствал собой.
У ворот в раю смятенье -
Прутся бабы без стесненья.
На вратах большая надпись:
"Если грешная войдет -
У нее отсохнут груди,
И мужей уже не будет,
Потому что эта дырка
Как под мышкой зарастет".
Бабы приостановились,
У ворот толпой сгрудились,
Вроде дернулись-решились,
Как базарные весы...
Но подумали - решили,
И ворота в рай закрыли,
В дань прельщенья злого рока
Сей запретной полосы.
И толпа их поредела -
Это ж бабы, знамо дело,
Без мужчин ведь стонет тело,
И секс-шопов нету там.
Кто уже назад вернулись,
По два раза натянулись,
Ох как здорово заскучались
По любимым мужикам!
