Очнулся утром весь в слезах. Лицо помыл. Таблетку съел.
Преобразился. Вышел вон. Таксомотором пренебрёг.
Не потому, что денег мало. Вообще нипочему.
Полез в метро. Там очень мрамор грандиозный. Интерьер
Такой серьёзный. К месту службы, в учрежденье, прискакал.
Полдня работал. Притворялся молодым. Потом вспылил.
Назвал директоршу селёдкой. Был уволен навсегда.
В дверях споткнулся, рухнул наземь. Выжил, выздоровел. Встал,
Таблетку съел. Побрёл в контору по соседству, в двух шагах.
В отделе кадров поскандалил. На работу поступил.
Полдня старался, притворялся Бог весть чем. Потом ушёл.
Минут за двадцать до закрытья посетил универсам,
Купил в рассрочку холодильник небывалой белизны.
Домой приехал. Съел таблетку. Прослезился. Съел ещё.
Не помогло. Махнул рукой. Разделся, лёг. Зевнул. Заснул.
И всё - один. Один как перст, как сукин сын, как Шерлок Холмс!
Известный сыщик, между прочим. Надо ж понимать.
Но мы не хочем.
Нас тут полно таких серьёзных, целлюлозных, нефтяных,
Религиозных, бесполезных, проникающих во всё,
Желеобразных, шаровидных, цвета кофе с молоком,
Таксомоторных, ярко-чёрных, походящих на бамбук,
Пятиконечных, крупноблочных, вьючных, изредка ручных,
Широкошумных, островерхих, с лёгкой как бы хрипотцой,
Немолодых, претенциозных, праздных, сделанных на глаз,
Без чертежей, без оснований, без единого гвоздя,
Ортодоксальных, щепетильных, радикальных как никто,
Вооружённых, несомненных, конных, даже заводных,
Демисезонных, осиянных, странных, чтобы не сказать -
Катастрофических, бравурных, стопроцентных, от сохи,
Морозостойких, быстроглазых, растворимых в кислоте,
Громокипящих, иллюзорных, небывалой белизны,
Кровопускательных, дробильных, бдительных до столбняка,
Краеугольных, злополучных, всякий час хотящих есть,
Новозаветных, ситных, мятных, медных, золотых,
Невероятных...
